Интересное чтение для души и настроения

Догматы Церкви – когда они появились?

Недавно в сетевой переписке я столкнулся с такими утверждениями: «Очевидно, если взять историю догматов, – они формировались постепенно людьми, менялись. Любой догмат – это конвенция своего времени, принятая на соборе. Никакого единства в среде христиан не было как раз потому, что догматика только формировалась на первых соборах. Вообще догматы, принятые людьми спустя столетия после смерти апостолов, принимать за истину – алогично».

Что же, это довольно популярная точка зрения. Люди часто предполагают, что Апостолы не знали церковных догматов, а проповедовали что-то другое. Как-то в интернете гуляла даже карикатура, на которой св. Апостол Петр, отвечая на вопрос Господа: «А вы за кого почитаете Меня?», говорит: «Ты – третье Лицо Святой Троицы, Сын Божий Единородный, Единосущный Отцу, Свет от Света, Бог истинный от Бога истинного...». Автор карикатуры, очевидно, хотел сказать, что все эти формулировки – что-то гораздо более позднее, чего не имел, и не мог иметь в виду сам Господь Иисус.

Это накладывается на популярное представление о том, что Иисус был просто «учителем нравственности» или, если вам больше нравится, социальным и этическим реформатором, а потом уже, долгое время спустя, Церковь облекла Его фигуру в величественные облачения «Пантократора» (Вседержителя) и приписала Ему божественность и грядущее возвращение для суда над миром.

Это представление кочует из книги в книгу (из относительно недавних примеров можно вспомнить «Код да Винчи» Дэна Брауна) и уже усвоено массовым сознанием на уровне того, «о чем знают все образованные люди».

У популярности этих представлений есть свои причины, о которых мы поговорим чуть дальше. Но эта популярность не мешает им быть совершенно ошибочными. Рассмотрим все по порядку.

Догматы и как они принимались

Что такое догматы? В точном значении слова это вероучительные истины, открытые Богом, которые хранит, возвещает и объясняет Церковь, обязательные для ее членов. Но иногда это слово используется в более узком значении – «догматические определения, принятые церковными соборами», и именно эти определения, очевидно, и имеются в виду, когда люди говорят о «догматах, принятых людьми столетия спустя после смерти Апостолов».

Эти определения говорят о творении мира, о церковном понимании личности и деяний Господа нашего Иисуса Христа, о личности Святого Духа, о Боге, как о Троице, – о самых главных положениях нашей веры. Были ли они приняты людьми? С одной стороны, да, но нам важно избежать ошибки, в которую люди легко впадают, говоря об этом.

Когда мы читаем, что догматы принимались на Вселенских Соборах, у нас часто возникают ассоциации с чем-то вроде думы или парламента: группа депутатов вносит законопроект, после обсуждений его принимают или проваливают. Естественно, в этом случае закон является чем-то новым – его не было до этого, он вызван к реальности участниками этого законодательного собрания и, конечно, является конвенцией своего времени.

Однако в отношении догматов это неверно. Догмат не выражает какую-то новую веру. Он выражает веру старую и является реакцией на новшество: на ересь, которая возникает в Церкви и ищет подменить собой Ее веру. Его формулировка появляется на церковном соборе, но вера, которую он выражает, принадлежала Церкви всегда.

Церковь постоянно ведет полемику с теми, кто отвергает или искажает Ее веру, и, поскольку Ей приходится оспаривать все новые заблуждения, Она выдвигает новые формулировки. Если, допустим, поклонники НЛО скажут, что Иисус – инопланетянин, а христиане ответят, что это не так, Иисус родился на планете Земля, то формулировка: «Иисус родился на планете Земля» будет новой, но сама вера, которую она выражает, будет старой. Христиане всегда верили в то, что Господь Иисус родился на нашей планете. Это само собой разумелось до тех пор, пока не явились лжеучителя, которые стали это оспаривать.

Ряд догматов был сформулирован в эпоху великих христологических споров, в ответ на лжеучения, искажающие апостольское свидетельство об Иисусе Христе. Но они облекают в четкие формулировки именно старую, апостольскую веру.

Рассмотрим, например, Халкидонский догмат, который говорит о том, кто такой Иисус Христос. Он был принят в 451 году на церковном Соборе в городе Халкидоне (отсюда и название). Вот как он выглядит в постановлении Собора:

«Последуя Святым отцам, все единодушно поучаем исповедывать одного и того же Сына Господа нашего Иисуса Христа, совершенного в Божестве и совершенного в человечестве, истинно Бога и истинно человека, того же из души разумной и тела, единосущного Отцу по Божеству, и того же единосущного нам по человечеству, во всем подобного нам кроме греха, рожденного прежде веков от Отца по Божеству, а в последние дни ради нас и нашего ради спасения от Марии Девы Богородицы – по человечеству; одного и того же Христа, Сына, Господа, Единородного, в двух естествах неслитно, неизменно, нераздельно, неразлучно познаваемого, – так что соединением нисколько не нарушается различие двух естеств, но тем более сохраняется свойство каждого естества и соединяется в одно Лице и одну Ипостась, – не на два лица рассекаемого или разделяемого, но одного и того же Сына и Единородного, Бога Слова, Господа Иисуса Христа, как в древности учили пророки о Нем, и как Сам Господь Иисус Христос научил нас, и как предал нам символ отцев».

Обратим внимание на вводную фразу и завершение формулировки: «последуя Святым отцам... как в древности учили пророки о Нем, и как Сам Господь Иисус Христос научил нас, и как предал нам символ отцев», то есть следуя вере наших предшественников, а не изобретая новую.

Все догматы есть уже в Библии

Например, Халкидонский догмат говорит о том, что Господь Иисус Христос – одновременно и Бог, и человек; Он обладает двумя природами. Догмат ограждает нашу веру от различных ересей, которые отрицали либо полноту Божественной, либо человеческой природы в Спасителе. Добавляет ли он к апостольской вере что-то новое?

Нет. Новый Завет уже говорит об Иисусе Христе, как о Боге и человеке, и делает это настолько многократно и многообразно, что совершенно исключает какое-то другое понимание.

Иисус, Сын Божий, прямо назван Богом в Евангелии от Иоанна:

В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог. Оно было в начале у Бога. Все чрез Него начало быть, и без Него ничто не начало быть, что начало быть. В Нем была жизнь, и жизнь была свет человеков. И свет во тьме светит, и тьма не объяла его. ... И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины; и мы видели славу Его, славу, как Единородного от Отца (Иоан.1:1–14).

«Слово» которое «было Бог» «стало плотью», то есть человеком, в лице Иисуса Христа.

В послании к Евреям Сын Божий назван Богом и Творцом мира:

А о Сыне: престол Твой, Боже, в век века; жезл царствия Твоего – жезл правоты. Ты возлюбил правду и возненавидел беззаконие, посему помазал Тебя, Боже, Бог Твой елеем радости более соучастников Твоих. И: в начале Ты, Господи, основал землю, и небеса – дело рук Твоих; они погибнут, а Ты пребываешь; и все обветшают, как риза, и как одежду свернешь их, и изменятся; но Ты тот же, и лета Твои не кончатся (Евр.1:8–12).

Здесь мы видим, как цитата из Ветхого Завета, в которой речь идет, несомненно, о Боге и Творце (Пс.101:26–28), употребляется по отношению к Сыну Божию, который воспринял плоть и кровь и стал человеком в лице Иисуса Христа (Евр.2:14,15). Эта особенность новозаветного текста – к Иисусу относятся те имена или функции, которые в Ветхом Завете относятся только к Богу, – встречается постоянно.

Например, пророк говорит:

И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Иоил.2:32).

В Новом Завете эта цитата повторена два раза буквально, причем в обоих случаях речь идет об имени Иисуса Христа:

И будет: всякий, кто призовет имя Господне, спасется. .... Итак твердо знай, весь дом Израилев, что Бог соделал Господом и Христом Сего Иисуса, Которого вы распяли (Деян.2:21,36). Ибо если устами твоими будешь исповедывать Иисуса Господом и сердцем твоим веровать, что Бог воскресил Его из мертвых, то спасешься, потому что сердцем веруют к праведности, а устами исповедуют ко спасению. Ибо Писание говорит: всякий, верующий в Него, не постыдится. Здесь нет различия между Иудеем и Еллином, потому что один Господь у всех, богатый для всех, призывающих Его. Ибо всякий, кто призовет имя Господне, спасется (Рим.10:9–13).

У пророка Исайи всякое колено преклонится перед Богом:

Мною клянусь: из уст Моих исходит правда, слово неизменное, что предо Мною преклонится всякое колено, Мною будет клясться всякий язык (Ис.45:23).

Святой Апостол Павел говорит о том, что всякое колено преклонится перед Иисусом:

дабы пред именем Иисуса преклонилось всякое колено небесных, земных и преисподних (Фил.2:10).

Весь Ветхий Завет говорит о том, что Бог – судия всех народов, например:

Пусть воспрянут народы и низойдут в долину Иосафата; ибо там Я воссяду, чтобы судить все народы отовсюду (Иоил.3:12).

В знаменитой притче о Страшном Суде Господь Иисус говорит о том, что суд над всеми народам совершает Сын Человеческий, то есть Он сам:

Когда же приидет Сын Человеческий во славе Своей и все святые Ангелы с Ним, тогда сядет на престоле славы Своей, и соберутся пред Ним все народы; и отделит одних от других, как пастырь отделяет овец от козлов (Матф.25:31,32).

Мы можем продолжать библейские свидетельства Божества Господа Иисуса, но должны остановиться, чтобы не превращать эту статью в книгу.

Библия также определенно говорит об Иисусе Христе как о человеке:

Ибо един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус, предавший Себя для искупления всех (1Тим.2:5,6).

Христос в Евангелии принимает пищу, устает, спит, наконец, умирает – то есть является несомненным человеком, во всем подобным нам, кроме греха.

Догмат, таким образом, есть не новое учение, а формулировка, которая должна выразить – и оградить от кривотолкований – веру, проповеданную Христом и Апостолами.

Свидетельство из-за пределов Православной Церкви

Но есть еще один довод, который опровергает мнение о том, что церковные Соборы изобретали (а не просто формулировали) догматы. Протестантская Реформация XVI века породила множество общин, которые, при всех своих разногласиях, руководствовались принципом Sola Scriptura – «Только Писание». Хотя эти общины и не принимают авторитета Соборов, и толкуют Библию самостоятельно, они, по многим ключевым богословским вопросам приходят к тем же выводам. Они, как и Церковь, верят в сотворение мира из ничего, в Троицу и воплощение Сына Божьего. Административно эти общины никак не связаны ни с Церковью, ни между собой, и никакой внешний авторитет не заставляет их принимать традиционные догматы, но, читая Библию, они приходят именно к ним.

Отрицают Троицу и Боговоплощение только крайне маргинальные группы, обычно принимающие (кроме Библии и, фактически, над ней) другие вероучительные источники: «Книгу Мормона», «руководящую Корпорацию» или еще что-то подобное. Почему догматы оказались необходимы?

Почему понадобились эти формулировки и нельзя было обойтись только текстом Библии?

Церковь несет свое служение не в духовном вакууме, а среди уже сложившихся религий и мировоззрений, которые всегда были готовы поглотить и переписать под себя Апостольское возвещение. Мы постоянно видим и в наши дни, как самые разные учения пытаются использовать имя Иисуса для своей собственной проповеди, включить Его в свои представления о мире и приписать Ему свои доктрины. На полках книжных магазинов можно видеть книги вроде «Христос – вестник Шамбалы», и в такого рода фальшивках не было недостатка с первых веков существования христианства.

Как предупреждал еще святой Апостол Павел:

Ибо я знаю, что, по отшествии моем, войдут к вам лютые волки, не щадящие стада; и из вас самих восстанут люди, которые будут говорить превратно, дабы увлечь учеников за собою (Деян.20:29,30).

Нередко, как это было, например, с лжеучением Ария, который отрицал божество Христа, ересь приобретала большие масштабы и захватывала целые народы. Церковь оказывалась перед необходимостью четко отграничить Свое учение от его искажений.

Первые три века христианства, когда Церковь находилась в полуподпольном положении, время от времени сталкиваясь с волнами жестоких гонений, проводить всецерковные Соборы было невозможно, но когда христианство стало сначала легальной, а потом и государственной религией Римской Империи, в них возникла острая необходимость, особенно учитывая, что ереси часто оказывались источником не только религиозной, но и гражданской смуты.

Поэтому неудивительно, что формулировки догматов появляются столетия спустя после евангельских событий.

Но, отметим еще раз, отцы Вселенских Соборов не формировали новую веру, а ограждали старую, «подвизаясь за веру, однажды преданную святым» (Иуд.1:3).

Сергей Худиев.

Читайте также:

Дополнительная навигация: